Президент Международной автомобильной федерации (ФИА) Мохаммед бен Сулайем ответил на обвинения в сексизме, связанные с тем, что на архивной версии старого веб-сайта бен Сулайема была найдена цитата, в которой говорилось, что ему «не нравятся женщины, которые считают, что они умнее мужчин, поскольку это не так». Бен Сулайем также сталкивался с обвинениями в сексизме со стороны бывшего временного генерального секретаря по автоспорту, Шейлы-Энн Рао.
«Что не так, если я это сказал? Давайте представим, что это были мои слова. Я скажу вам абсолютно то же самое, что и сказал. Там говорится: «Ненавижу, когда женщины думают, что они умнее нас». Однако они сами ненавидят, когда мужчины думают, что они умнее женщин. Разве я сказал, что мы умнее? Нет. Я говорил, что они менее умные? Нет. Ради бога, если это единственная вещь, которую они имеют против меня, то на здоровье, всё могло быть и хуже.
Люди обращаются к прошлому и смотрят, что было сказано и говорил ли я что-то против женщин. За 117-летнюю историю ФИА я единственный президент, который пригласил на должность генерального директора женщину (Натали Робин. – Прим. «Чемпионата»). Я создал комиссию по равенству, многообразию и инклюзивности, куда пригласил женщину (Таню Куценко. – Прим. «Чемпионата»).
Это неуважение к женщинам, если вы утверждаете, что у нас должно быть 30% сотрудников женского пола. Их приглашают, исходя из заслуг и авторитета, — и именно поэтому они здесь. Посмотрите на жену Берни Экклстоуна (Фабиану Экклстоун. – Прим. «Чемпионата»). Она одна из самых активных. Люди говорят, что я пригласил её из-за поддержки со стороны Берни, но он не имеет никакого отношения, у него нет власти над нами.
Когда мы открыли должность генерального директора, Шейла-Энн захотела им стать. Я не мог вмешиваться и сказал: «Шейла, ты молодец! Продолжай процесс». Я не хочу давать никаких комментариев, но это сообщение было в сентябре. Сексизм, пожалуйста! Но есть ли у них что-то ещё? Почему бы им не выйти и не противостоять мне?
Обвинения в мою сторону в начале этого года были бесчеловечными, учитывая ту трагедию, которую я пережил (смерть сына. – Прим. «Чемпионата»). Мне бы очень хотелось, чтобы, если я и сделал те вещи, в которых меня обвинили, люди сидели бы напротив меня, бросали мне вызов и противостояли мне. Однако не надо выдумывать и обвинять меня, а затем, после того как я попросил о доказательствах, убегать и не возвращаться — это неправильный путь», — приводит слова бен Сулайема The Guardian.