Воспитанник ярославского хоккея и сын многолетнего капитана «Локомотива» голкипер Антон Красоткин выигрывал с «Локо» Кубок Харламова и бронзу МЧМ со сборной Россией, а последние два сезона защищал ворота владивостокского «Адмирала». Этой весной талантливый 23-летний россиянин стал третьим голкипером «Сибири», а уже осенью переиграл за место в рамке и отправил на выход Алексея Красикова. В большом интервью «Чемпионату» Антон рассказал о работе в Ярославле с Егором Подомацким, двух сезонах в «Адмирале», Сергее Светлове и переезде в Новосибирск.
«В детстве Подомацкий разрешал мне брать шлем и ловушку домой, а потом на следующий день отец приносил их обратно»
— За последние 10 лет Россия выдала невероятное количество элитных и качественных голкиперов. У вас объяснение, что произошло с нашей школой?
— Сложно сказать, что произошло с нашей школой. Понятно, что прогресс идёт и мы двигаемся вперёд. Очень много работы было проделано с вратарями в детских школах. В каждой команде появились тренеры вратарей — и в первой, и в молодёжной. В школах появилось много тренеров вратарей, которые очень много работают. Плюс сейчас появилось очень много разных программ и упражнений — это всё доступно и спокойно можно взять. Я думаю, что прогресс российских вратарей связан с этим.
— Наши тренеры вратарей сейчас подтянулись к иностранцам?
— Да, когда играл в школе «Локомотива» к нам часто приходили и российские тренеры, и иностранцы. Именно в Ярославе в нашей школе мы всегда ещё работали с тренером из первой команды. Когда было свободное время, то он приходил и рассказывал какие-то новые вещи. У нас в ярославской школе всегда были хорошие тренеры вратарей, которые работают около 30 лет и много чего знают. Нам было приятно развиваться в школе «Локомотива».
— Из-за пандемии весной все катки закрылись. Если у полевых игроков была возможность банально отрабатывать на земле броски, то чем занимались вратари в локдаун?
— У нас тоже есть много упражнений на земле. Есть специальные упражнения, которые потом переносим на лёд. Конечно где-то был лёд и удавалось даже с игроками походить. Ходил в ту же бросковую зону — там же можно и вратарям подключиться, чтобы игроки не бросали в пустые ворота. Конечно, эта «предсезонка» была не такой, как обычно, но все были в одинаковых условиях. Каждый находил место для тренировок, где мог.
— В начале 2010-х годов у российских голкиперов были невероятно популярны финские сборы. Вы в заграничные тренинг-кемпы выбирались?
— Я никуда не ездил потому, что в Ярославле были хорошие условия. У нас всегда и лёд был, и тренеры знакомые. Последние два года у нас в Ярославле открылись вратарские сборы «MarkHockey». Туда приезжают профессиональные вратари. Конечно, в основном это местные ребята — Илья Коновалов, Даниил Исаев, но и из других городов ребята приезжают — и Константин Волков из «Югры», и Антон Тодыков из «Витязя». В первый год работы сборов мне не удалось в них поучаствовать, а в этом получилось. Были хорошие условия, было очень продуктивно и за небольшое количество времени проделали большой объём работы. Там грамотные специалисты и всё очень здорово организовано. Сейчас практически в каждом крупном городе есть такие сборы. Всё равно интересно приехать подготовиться к сезону, узнать что-то новое потому, что тренеры везде разные и у каждого есть чему поучиться, есть что подчерпнуть для себя. За границей пока, к сожалению, не удалось нигде побывать.
— Почему российские голкиперы так слабо играют клюшкой? В Северной Америки все голкиперы в этом компоненте выглядят на порядок сильнее.
— Все вратари разные, и у кого-то лучше одни стороны, у кого-то другие. Несомненно, игра клюшкой за воротами — это большая помощь и защитникам, и самим вратарям. Можно спокойно выйти за ворота и начать атаку, в которой могут забить гол. Это огромная помощь, которую нужно применять в игре и, соответственно, работать над этим компонентом.
Фото: Александр Лукин, photo.khl.ru
— Как отнеслись к введению в КХЛ трапеции за воротами?
— Честно говоря, то особой разницы я не увидел. Единственное — теперь нужно быстрее принимать решение, когда входишь в трапецию. Да, стало чуть поменьше места, но у нас и площадки уменьшили. Хоккей с каждым годом становится всё быстрее и быстрее. Когда ты выходишь за ворота в трапецию, то нужно принимать решение намного быстрее — ты уже должен знать заранее, что ты сделаешь и какое решение у тебя будет.
— На автомате не вылезали за её пределы в первое время?
— Честно говоря, не помню, но вроде бы нет. У других вратарей видел удаления, но за собой не замечал.
— Ваш отец Дмитрий Красоткин – один из самых авторитетных и заметных российских защитников 90-х. Почему вы выбрали позицию голкипера?
— Мне нравилась игра Егор Геннадьевича Подомацкого. Когда отец играл, то я маленьким приходил на его матчи, а после них в раздевалку «Локомотива». Как-то раз пришёл в раздевалку, увидел всю форму Егора Геннадьевича, и она мне очень понравилась. Иногда он разрешал мне брать её домой, а потом на следующий день отец приносил её обратно. Нравилось, что происходит вокруг вратаря, его игра, его форма, то, что это одна из ключевых фигур в хоккее. Поэтому всё с детства как-то пошло, и сделал выбор в пользу ворот.
— Могли тогда представить, что Подомацкий в будущем станет вашим тренером?
— Конечно, представить такого не мог, но я очень рад, что удалось поработать с Егором Геннадьевичем и сейчас у нас хорошие отношения. Он очень позитивный человек и очень сильный специалист, который может тебе помочь. У него много чему можно поучиться — человек столько всего повыигрывал и в качестве игрока, и в качестве тренера.
— Отец не отговаривал от ворот?
— Он не отговаривал, а предупреждал, что это будет очень сложно и тяжело потому, что у вратаря большая психологическая и физическая нагрузка. На этой позиции очень большая ответственность. Отец скорее предупреждал и до последнего спрашивал, готов ли я и уверен ли в своём выборе. Но потом уже согласился со мной и помогает на протяжении всего времени.
— Вы практически всё время в МХЛ играли под его руководством. Приходилось слышать, что отец вас пропихивает?
— Всегда ведутся такие разговоры, но моё дело доказывать, что я своей игрой достоин быть в команде. Остальное меня мало волнует. От всего этого не избавиться, и я стараюсь от этого абстрагироваться и не обращать на это внимания. Я знаю, к чему иду, и знаю, что работаю честно, а остальное уже за тренерами и руководителями — они видят, как ты тренируешься. Тут только так.
Фото: Ярослав Неелов, photo.khl.ru
— Что дал вам Олег Браташ за годы работы в «Локо»?
— Помню тот год, когда пришёл Олег Владимирович. Приятно было поработать с ним. Знал, что это тренер, который выигрывал МХЛ, что он сильный специалист. У него своя система игры и своё видение, которое мне нравилось. У нас и результат был, и игра системная. Мне очень понравилось с ним работать.
— Из-за своего амплуа он больше был погружен в работу с голкиперами, чем другие главные тренеры?
— Нет, у нас за работу с вратарями отвечал Егор Подомацкий. Олег Владимирович давал советы потому, что в бытность игроком выступал на этой позиции, подсказывал некоторые нюансы, но в основном он отвечал за работу команды в целом.
— На его олимпийскую сборную России всегда очень приятно смотреть. Не считает, что Браташу давно уже пора в КХЛ?
— Согласен. У него есть своя система и все команды, в которых он работал, давали результат. Конечно, я был бы рад, если бы увидел Олега Владимировича главным тренером в КХЛ. Я думаю, что у него всё получится.
— Когда вы выигрывали с «Локо» Кубок Харламова, то у вас была очень взрослая команда с кучей игроков, поигравших с мужиками — Красковский, Коршков, Полунин, Рафиков, Коренев. Не было ощущение, что тот «Локо» не затерялся бы и в КХЛ?
— Сложно сказать, но команда была, действительно, взрослая и сплочённая, даже несмотря на то, что кого-то из ребят «спускали» из ВХЛ либо «поднимали» туда. Нам удалось стать коллективом, который выиграл плей-офф. Во многом мы сделали это за счёт командных действий. У некоторых ребят была одна роль, у некоторых — другая, но все работали ради одной цели — выиграть Кубок Харламова. Тем более перед «Локо» всегда ставится такая задача.
— В том сезон «Локо» сыграл в полуфинале против «Сибирских Снайперов». Какие воспоминания о той серии остались?
— У нас весь регулярный чемпионат проходил на Западе, а полуфинал был крест на крест и мы в первый раз играли против команды с Востока. Тогда мы не знали, что от них ожидать. Знали, что там будет серьёзная команда, которая прошлая Омск и Магнитогорск, будучи ниже них в посеве. Знали, что «Сибирские Снайперы» — неуступчивая и боевая команда, и когда приедем к ним, то в Новосибирске будет полный стадион и будет очень тяжело играть. Но, к счастью, выиграли ту серию, а потом и кубок. Очень неуступчивая серия была. Там и Лёха Красиков был, и Лёха Яковлев, и Окулов спускался с «Сибири» — команда у них была хорошая. В этом сезоне вспоминали ту серию с Красиковым. Там и Лёха здорово сыграл, и у нас команда классная была. Тогда всё решили нюансы.
— Вы ведь в своё время ездили на ЮЧМ в 2015 году вместе с Ильёй Самсоновым. Какие воспоминания остались о том турнире?
— Конечно, помню тот турнир. Мы тогда выиграли всех в группе, даже американцев. Никто не думал, что мы выиграем группу, а мы заняли первое место. У нас была очень хорошая сплочённая команда, хорошо технично обученная. До сих пор нет ответа, почему мы в 1/4 проиграли Швейцарии. Может, у них тоже была неплохая команда. Должны были их проходить, но, к сожалению, не получилось. Было очень обидно, что после группы нас возлагали большие надежды, да и сами настроились на то, что должны проходить дальше. Но, к сожалению, что-то пошло не так.
Фото: Елена Руско, photo.khl.ru
— В 2017 году Валерий Брагин включил вас заявку на МЧМ, но на том турнире вы так и не сыграли. Что дала вам та поездка в Канаду?
— Там было много положительных эмоций. Заняли третье место, но, конечно, обидно было проиграть американцам в полуфинале по буллитам. Могли выйти в финал и там неизвестно как бы всё сложилось. К сожалению, сыграть не получилось, но тоже многое приобрёл в плане подготовки, посмотрел на ребят потому, что мы с ними всё детство друг против друга играли, а тут оказались вместе на таком крупном турнире. Болел за ребят, как мог помогал. Хоть и не сыграл, но этот турнир принёс мне очень много положительных эмоций и опыта.
— Расстроились, что в своё время не были выбраны на драфте НХЛ?
— Особого осадка нет. Я просто работаю и знаю свою цель и свою мечту. Ничего страшного в этом нет.
«Не удивлён, что Светлов приходит в команду и сразу даёт результат»
— Как вы восприняли новость о том, что «Адмирал» пропустит сезон?
— Я провёл там два года и у меня остались только положительные и приятные воспоминания о Владивостоке и об «Адмирале», в целом об организации и болельщиках. Конечно, было обидно услышать, что команды не будет потому, что хоккей во Владивостоке очень любят, болеют, переживают. Тем более в конце последнего сезона результат дать не удалось, хотя в начале регулярного чемпионата играли очень хорошо и были в зоне плей-офф, но какие-то мелкие нюансы не позволили пройти дальше. В целом получился очень хороший сезон, за исключением конечного результата.
— Разговоры о вэхаэловской команде наверняка ведь злили.
— Мы старались не обращать на эти разговоры внимания. Мы так не считали — у нас была хорошая боевая команда. Каждый мог и забить, и отдать, и в обороне все ребята играли здорово, и система у нас была, и, что самое главное, был хороший дружный коллектив.
Фото: Юрий Кузьмин, photo.khl.ru
— В прошлом году во Владивостоке выстрелили Мартин Бакош, Денис Вихарев, Владимир Бутузов. Кто ещё мог бы удивить в «Адмирале», но не успел?
— Сложно сказать. У нас в «Адмирале» каждый был лидером и мог взять игру на себя. Кто-то забивал, кто-то в меньшинстве здорово играл. В прошлом году мы реально здорово сыграли в меньшинстве, очень много шайб на себя поймали. Команда в целом была ровная. Да, у нас у одного звена получалось забивать чуть больше, но в целом мне сложно кого-то выделить.
— Как переносили постоянные перелёты?
— Честно говоря, эти перелёты кто как переносит. Я их переносил нормально. Тут главное подстроиться к своему организму и понять, как он эти перелёты и смену часовых поясов воспринимает. У меня с этим всё было нормально. В основном мы вылетали сразу после игр и старались отдохнуть и поспать в самолёте. Если не удавалось поспать, то разговаривали с ребятами, смотрели фильмы, слушали музыку.
— В чём феномен Сергея Светлова? Человек приходит и мгновенно преображает команду с тем, с чем дают. На тот же «Амур» сейчас приятно смотреть.
— В первую очередь это эмоции, которые он даёт. У нас всегда был позитив в раздевалке, что бы там ни происходило. Это просто сумасшедшая энергетика и он старается ребят всё время заводить. Он живой тренер — живёт на лавке, живёт игрой, живёт командой. Никому не уступить ни в одном единоборстве, всегда играть на максимуме. Светлов ставит только максимальные задачи. При этом он всегда старается оставаться на позитиве. Бывают трудности, бывают плохие моменты, но нужно стараться проходить их всем вместе, одним единым кулаком. Это очень хороший специалист, с которым мне очень понравилось работать. Тоже очень много нового у него узнал. Я не удивлён, что Сергей Александрович приходит в команду и сразу даёт результат.
Фото: Илья Смирнов, photo.khl.ru
— Со стороны кажется, что его хоккей строится просто на огромнейшем объёме катания и какой-то запредельной скорости.
— Да, мы всегда старались играть активно вне зависимости от соперника и от того, дома или на выезде мы были. Мы всегда проделывали огромный объём работы: много катались, много бросали, старались как можно быстрее проходить среднюю зону. В атаке же был полный креатив. Была такая система, что «Адмирал» играл активно на всех участках площадки.
— Когда сломался Юхо Олкинуора на вас неожиданно выпала огромная нагрузка.
— Не особо было приятно, что сломался напарник. Старался играть и помогать команде. Да, где-то у нас не совсем удачно получилось, но мы все матчи играли на максимум, кто бы против нас не играл и сколько бы не было у нас травмированных. Да, этот отрезок получился не совсем удачным, но это опыт, и мы поняли, что делали не так. Все ошибались, и я в частности, но мы приняли эти ошибки, поняли, в чём дело, и двигаемся дальше.
«Как можно смириться с ролью третьего? В команде есть три вратаря, которые работают и пашут каждый день»
— Как отреагировали на переход в «Сибирь»?
— Положительно. Знал эту команду и как она играет. В том сезоне «Сибирь» очень здорово выступила, прошла первый раунд плей-офф и в целом по сезону очень здорово играли. Всегда приятно было здесь играть потому, что в Новосибирске сумасшедшая поддержка болельщиков. Даже когда играешь против «Сибири», то видишь, как они заряжают свою команду энергией, болеют, переживают. Здесь и организация всегда была на высшем уровне. Приятно было перейти в клуб с традициями.
— В это межсезонье вы стали в Новосибирске третьим голкипером. Насколько тяжело было не смириться с ролью третьего за тандемом Сятери – Красиков?
— Как с этим можно смириться? В команде есть три вратаря и кто будет играть решает тренер. Есть три вратаря, которые работают и пашут каждый день, а тренеры уже смотрят кто и как работает, как выполняет задания. Сезон длинный, ситуации бывают разные, каждый день всё меняется и нужно быть готовым к любым стечениям обстоятельств. Мы тренировались и прекрасно общались втроём и с Харри, и с Лёхой Красиковым. У нас были прекрасные отношения. Решение кто будет играть принимает главный тренер, а нам оставалось только работать и показывать своей игрой, что мы достойны играть.
Фото: hcsibir.ru
— С Яри Каарелой в этом году работа получилась не самой долгой.
— Нет, с Яри у нас были прекрасные отношения во время работы. Он грамотный специалист, который работал в лиге уже 10 лет, потренировал во многих командах. Я очень много нового от него узнал. Приятно было с ним поработать, но, к сожалению, ситуация сложилась таким образом и мы на неё никак повлиять не можем. Но специалист он очень хороший и мне понравилось с ним работать.
— Альберт Ширгазиев уже успел что-то новое в вашу игру привнести или пока прошло не так много времени?
— Конечно, он сразу же, как только пришёл, обозначил свои требования. Мы примерно поняли, что он от нас хочет видеть. У нас сразу пошёл процесс работы. Он тоже помогает и подсказывает и тоже что-то новое внёс в нашу игру и наши мысли. Мне со всеми специалистами приятно работать и узнавать что-то новое от них.
— У Сятери стараетесь что-нибудь почерпнуть?
— Скажем так, не то чтобы почерпнуть. Я просто знаю, что Харри — профессионал с большой буквы. Я вижу, как он работает и тренируется. Не зря он считается хорошим вратарём. Конечно, старался что-то подсмотреть в его игре, но всё равно у каждого вратаря свой стиль. Ты у всех берёшь по чуть-чуть что-то хорошее и не должен никого копировать.
— У кого из нынешней Сибири самый сильный бросок?
— У Андрея Ермакова, скорее всего, если говорить про щелчок. Вообще не означает, что если бросок сильный, то он хороший. Есть не особо сильные броски, но очень точные. У нас у всех ребят очень хороший бросок.
— Когда вас впервые стали поднимать в «Локомотив», насколько велик был контраст между силой броска в МХЛ и КХЛ?
— Особой разницы я не заметил. Сейчас молодые ребята очень здоровые и крепкие. Да, у кого-то были броски чуть сильнее и точнее, а прямо такой явной разницы я особо не заметил.