После полуфинального матча Уимблдона немецкая теннисистка Сабина Лисицки встретилась с представителями прессы и поведала о своей главной мечте, об эпизоде, когда сломалось электронное табло, о своём выступлении в 2011 году и о многом другом.
Марион действует агрессивно. Я играла с Сереной, которая тоже играет агрессивно. Это будет другая игра, нежели сегодня. Но это будет иной вызов, и я с нетерпением жду этого.
– Как вы себя сейчас чувствуйте?
– Невероятно. Я просто очень счастлива. Лучше и быть не может, и не может быть лучшего места, чтобы сыграть свой первый финал на турнире «Большого шлема».
– Кажется, вам было девять, когда Штеффи Граф играла свой последний финал на Уимблдоне. Вы помните тот день и каково это для вас, быть в финале?
– К сожалению, я не помню. Но, вы знаете, это великолепное чувство. Она пожелала мне удачи перед матчем. Она напутствовала меня пойти на это, и я счастлива. На корте я боролась за каждое очко. Сражалась всем сердцем.
– Она позвонила вам или прислала e-mail сообщение?
– Да, она написала мне.
– Каково быть первой немкой в финале турнира «Большого шлема» со времён Штеффи Граф?
– Я думаю, что ещё не осознала этого. Когда я приехала на турнир, просто сказала, что всё может быть. Это то, во что я верила и верю до сих пор. Я прибыла, чтобы побеждать в каждом матче, и вот чего я смогла добиться. С нетерпением жду субботы.
– Многие сравнивают поединок против Агнешки Радваньской с вашим матчем против Серены Уильямс. Есть ли возможность их сравнивать?
– Да, я оба раза проигрывала 0:3 в решающем сете, но мне удалось вернуться и затем выиграть в обоих матчах. Я не могла никак взять её подачу, но она проводила невероятные геймы. Не было никакой возможности сделать что-то по-другому. Я просто терпела и играла каждый мяч. Да, я была очень счастлива, что смогла до конца реализовать свои шансы.
– На корте в третьем сете был такой триллер, что у электронного табло случился сердечный приступ. С вами случалось подобное? Как вы смогли сохранить внимание и продержаться до конца?
– Я не знаю, что хотела сказать мне главный судья, потому что была очень сосредоточена. Но она хотела сообщить, что табло сломано. Я ответила: «О'кей, у нас есть другое» (смеётся). Но, вы знаете, я вышла, чтобы победить. Я борюсь в каждом розыгрыше и получаю удовольствие от игры. Я думаю, благодаря этому я смогла одержать победу.
– Что случилось во втором сете?
– Она (Агнешка Радваньска. – Прим. «Чемпионат.com») хорошо играла.
– И всё?
– Я думаю, да. Она провела несколько очень хороших розыгрышей. Я же допустила слишком много ошибок. Но в третьем сете я смогла вновь сфокусироваться на игре, это самое важное.
– Перерыв пошёл вам на пользу?
– Очевидно, что нет. Я проигрывала 0:3. Но, вы знаете, я просто продолжала играть в каждом розыгрыше. Мне нужно было сменить футболку, потому что я вспотела.
– Теперь, вы в финале Уимблдона, и если вы станете чемпионкой, что это будет значить для вас в жизни и карьере?
– Осуществится моя мечта. Я мечтала об этом с детства. Вот почему я сказала, что это лучшее место для того, чтобы сыграть свой первый финал мейджора. Я не могла представить себе лучшего места. Не могу дождаться, чтобы выйти на корт в субботу.
Да, у меня была сложная сетка. Но мне кажется, это делает меня готовой ко всему, к каждому матчу, который я должна была играть в следующем круге.
– В финале вы сыграете с абсолютно другим соперником. Какой матч вы ожидаете против Марион Бартоли?
– Если честно, я ещё об этом не думала.
– Как можно сравнить ваши стили игры?
– Марион действует агрессивно. Я играла с Сереной, которая тоже играет агрессивно. Это будет другая игра, нежели сегодня. И это будет иной вызов, я с нетерпением жду матча.
– Послематчевое рукопожатие вышло не особенно тёплым. Это был великолепный матч, а рукопожатие очень-очень коротким. Вас это озадачило?
– Нет, я не знаю, почему.
– Когда вы впервые вышли здесь в четвертьфинал в 2009-м, многие были впечатлены вашей игрой: мощная подача и удары. Сейчас вы чувствуете, что финал спустя четыре года пришёл раньше, чем ожидалось? Или вы думали, что он придёт быстрее?
– Я не думала об этом. Два года назад я провела невероятный Уимблдон, дойдя до полуфинала. Это был абсолютно другой турнир для меня, потому что я получила wild card. Я была немного расстроена. Сейчас я чувствую себя более подготовленной в течение всего турнира, и у меня есть вера.
– Не могли бы вы рассказать о своей мечте, выиграть Уимблдон? Это случилось после четырёх часов тренировок или после победы в юниорах? А может, когда вы смотрели турнир, будучи ребёнком? Можете вспомнить?
– Это случилось впервые, как я здесь оказалась, я не помню, когда это произошло, но я влюбилась в Уимблдон. Это место, где я всегда хотела играть и как маленькая девочка, ты не знаешь, что может произойти. Моей мечтой всегда было сыграть на центральном корте и выиграть этот турнир.
– Вы помните корт или соперника?
– Нет, я помню только, что атмосфера была особенной.
– Как вы думаете, сколько автографов вы дали после матча?
– Я не знаю (смеётся).
– Насколько вам нравится атмосфера, зрители Уимблдона? Что они значат для вас?
– Это великолепно. Так здорово иметь поддержку публики. Нет лучшего чувства в мире, чем такая огромная поддержка здесь, на этом красивом центральном корте. Это даёт большой заряд веселья.
– Вы верите в судьбу? Вы думаете, что на турнире есть какие-то предначертания? Сетка быстро потеряла много лидеров, но у вас был очень тяжёлый путь.
– Да, у меня была сложная сетка. Но мне кажется, это делает меня готовой ко всему, к каждому матчу, который я должна была играть в следующем круге. Знаете, получить Франческу (Скьявоне. – Прим. «Чемпионат.com») в первом раунде, Веснину, чемпионку Истбурна… – все те матчи были вызовами. Они подготовили меня к матчу против Серены. Я должна была пройти это. Я также получила уверенность в моих ударах и в длительных розыгрышах. Я прекрасно себя там чувствую.
– Вы говорили о вдохновении, которое вы получили во время восстановления после Индиан-Уэллса, и о том, как оно даёт вам уверенность и веру. В тот момент вы могли поверить, что достигнете такого уровня?
– Да.
– Какая была у вас самая горячая мечта?
– Нет, я всегда верила в это. Всегда. Независимо от того, что произошло. Я всё ещё могу вспомнить, как доктор сказал мне, что следующие шесть недель мне нужно будет ходить на костылях. Я подумала: хорошо, когда я смогу вернуться? Это был мой первый вопрос. Что он думает? Этот период сделал меня сильнее и как человека, и как игрока. Я знаю, всё возможно после того, как заново научишься ходить. Вернувшись, играть в полуфинале, откатившись на 220-ю строчку, всё возможно.